При этом радио может быть другим. На многих станциях в США или Великобритании ведущие говорят на тишине, без подложки. Слышно дыхание, интонацию и паузы: внимание слушателя концентрируется на смысле. Эти два разных подхода к эфиру — французская и американская школы радио — формировали культуру и "школу радио" десятилетиями. И до сих пор именно они определяют, как звучит эфир в разных странах.

Развитие радио во Франции и США шло разными путями.

Во Франции первые регулярные радиопередачи появились в 1921 году. Радио с самого начала рассматривалось как элемент культуры и эстетики, а не только способ информирования. Уже в 1930-е годы особое внимание уделяли тембру голоса и плавности переходов между элементами в эфире. Радио должно было звучать красиво, гармонично и приятно на слух, даже если речь шла о новостях.

После Второй мировой войны французское радиовещание оставалось централизованным. ORTF — национальное объединение радио и телевидения — задало стандарты продакшена и звучания. Радио стало строго структурированным и лишённым случайности.

В 1980-е годы, когда появились частные радиостанции вроде NRJ, Fun Radio и Radio FG, эта эстетика получила новое дыхание. Поток стал "музыкальнее" и быстрее, динамичнее, но принцип остался прежним — радио должно было звучать непрерывно, без пауз. Так оформилась французская школа радиовещания, где музыка, голос, джинглы и реклама сливаются в единый музыкально-информационный поток.


Американское радио развивалось иначе. Уже в 1920-е годы станции делали акцент не на оформлении, а на содержании. Радио стало пространством общения, а не просто музыкальным фоном.

В 1940-е в эфире появились ведущие, которых слушали ради их голоса и мнения. Радио стало личным: здесь звучали проповедники, актёры, рассказчики. Даже музыкальные ди-джеи формировали вкус аудитории и были узнаваемыми персонами.

Во времена Великой депрессии и Второй мировой войны радио в США стало «домашним собеседником». Президент Франклин Рузвельт проводил регулярные обращения к нации — «fireside chats»: простые и доверительные разговоры у микрофона. Именно тогда закрепилась традиция, что радио — это не фон, а личное общение.

К 1950-м эфир стал коммерческим и разнообразным: появились форматы Top-40 (CHR), Adult Contemporary, Country, Urban. Но даже в музыкальных программах сохранялась главная идея о том, что голос должен быть узнаваемым и живым.

Французская школа радио создаёт безупречный звуковой поток. Всё сведено, каждая секунда просчитана, паузы и случайности исключены. Для продакшна это удобно: эфир можно готовить заранее, автоматизировать, а при необходимости — полностью обойтись без ведущих. В России по этому шаблону устроены радиостанции вроде «Монте-Карло», «Радио Искатель», часть побочных станций холдинга «Рекорд» и десятки нишевых проектов, где весь эфир собирается заранее при помощи программ автоматизации вроде Powergold или МАГ от Digispot. По сути, радио становится конструктором: плейлист, часовая структура, ротация и готовые заставки. Радио живёт само по себе — стабильно и недорого.

Главное преимущество такой модели — экономическая эффективность.
При минимальных затратах можно создать станцию, которая звучит на уровне крупных сетей, но не требует редакции, офиса и ведущих. Поэтому французская школа идеально подходит для фонового вещания — радио в кафе, торговых центрах, ресторанах, фитнес-клубах или корпоративном сегменте (корпоративное радио для персонала крупных компаний). Там, где радио нужно для атмосферы, а не для общения, эта система работает безупречно.

Но у модели есть слабое место — низкая вовлечённость аудитории.

Исследования Médiamétrie (Франция) и Nielsen (США) показывают, что слушатели фоновых музыкальных станций обычно переключаются каждые 10–12 минут. В разговорных или персонализированных форматах этот показатель в два-три раза выше.

Радио-поток создаёт настроение, но не удерживает внимание.
Слушатель не запоминает имена, частоты и бренды — станция становится анонимной.

Американская модель строится вокруг личности и смысла. Здесь главное — не оформление, а человеческий голос.

Эфир воспринимается как разговор, где важны паузы, дыхание и интонация. Именно эта традиция стала основой для подкаст-индустрии. Современные подкасты унаследовали принципы старого американского радио — рассказ, доверительный тон, живую эмоцию и содержательность. Такая подача формирует вовлечённость. Люди слушают не станцию, а человека. Возникает доверие и привычка возвращаться.

Но у американской школы высокая цена производства: оно требует постоянного сильного продакшена, предварительной подготовки, сценариев и присутствия живых ведущих. Ошибки здесь не спрячешь, а шоу нельзя просто скопировать на десятки регионов. Это сложная, но долговечная модель — она создаёт не поток слушателей, а аудиторию.

Российское радио исторически ближе к французской школе. Причины — и в продакшн-традиции, и в отдельных личностях, которые имеют французские корни, образование и стоят во главе "взрослых" холдингов (например, Тьери Шаму, который руководит стратегией «Европы Плюс»); во влиянии франшиз вроде NRJ и в подходе к управлению эфиром, унаследованном от европейских сетей.

Большинство станций у нас звучат одинаково: плотное сведение, голос на подложке, отсутствие тишины. Такой формат проще продвигать — он не зависит от конкретных ведущих и одинаково работает в разных городах. Бренд держится на звуке, логотипе (звуковом и визуальном) и технологической дисциплине.

Но эта модель имеет предел. Она не формирует личной привязанности: слушатель включает и выключает через четверть часа. Он знает бренд, но не ждёт конкретную программу. Такие станции растут за счёт рекламы и собственного промо, а не органически. Любое изменение в сетке или музыкальном стиле даёт мгновенный отток аудитории, потому что связи с конкретными людьми нет.

Американская модель в России встречается реже, но именно она даёт глубину — пример тому быстрое развитие разговорных форматов, подкастов и нишевых интернет-станций. Они привлекают меньше слушателей, но удерживают их дольше и формируют лояльность.

Французская школа легче масштабируется, дешевле и стабильнее.

Американская — сложнее, но создаёт настоящих слушателей, а не фоновую массу.

Если цель — сделать радио как элемент атмосферы, для бизнеса или корпоративных пространств, французская модель подходит идеально. Если цель — донести смысл, построить диалог, сформировать сообщество — стоит идти по американскому пути.

Будущее радио, вероятно, в соединении этих двух миров: в технической чистоте французской школы и в человеческой искренности американской.

Там, где радио перестаёт быть просто потоком, оно снова становится голосом, к которому хочется прислушаться.

29 октября 2025 года